14:45
"НЕДОПЁСКИ": ГЛАВА 8. ДОРОГА ДОМОЙ.Через какое-то время, после бездумного созерцания высокого и еще не жаркого утреннего неба, Джаред обнаружил, что сердце вернулось на место и бьется не в пятках, не в хвосте и не в животе, а там, где ему положено.
Он повернулся: Дженсен вылизывался, скривившись.
- Смрад, - виновато сказал он, - прости.
До Джареда – опять с запозданием – дошло, наконец, что собственно он сделал сегодня ночью. Дело было не в том, что он сходил на Вокзал и вышел оттуда живым и почти невредимым, порезы в счет не шли. И не в том, что этой фантастической ночью все его безумные идеи исполнялись. И даже не в том, что они исполнялись им самим.
Джаред выпустил на свободу льва. Настоящего льва. Настоящий лев лежал рядом с ним, сосредоточенно водил языком по шерсти, полуприкрыв глаза. Глаза, вот.
- Посмотри на меня, - попросил Джаред.
Дженсен поднял голову и взглянул.
Да, всё было как раньше – больше никакой мути, прозрачные глаза, сужающиеся зрачки и Джаред там, в светло-прозрачном и в черных точках тоже.
У него не было сил разговаривать и объясняться. Он хотел есть, еще больше хотел спать, и еще больше – забиться куда-нибудь, уткнуться в Дженсена и жаловаться ему на то, как без него хреново. Но первым делом надо было где-нибудь спрятаться. День начинался, и находиться рядом с Городом, да что там – в самом Городе вот в таком виде, в компании льва, было опасно.
- Пошли, - Джаред встал, проверяя лапы, для надежности попрыгал. – Давай, нам надо уйти отсюда.
Он знал, где можно переждать день. А еще его преследовала мысль о Джефе, который – почему-то казалось Джареду – мог бы им помочь. Джеф, не Джим. Джеф столько возился с Дженсеном и, пожалуй, любил его, и Джареду казалось, что он всё поймет. И что-нибудь придумает. Джаред тоже мог придумывать и любил это дело, но сейчас он резонно сообразил, что его воображалки может не хватить.Ну и, в конце концов, они с Джефом даже не попрощались толком, а Джаред был хорошим псом и знал историю о Руке Дающего.
Дженсен молчал, почти как после завтрака, когда он медленно переваривал мясо. Сейчас это была, конечно, не еда, а что-то неизвестное и пока трудно выговариваемое. Они так и шли в непривычной тишине, слушая не друг друга, а траву и Город.
Джаред старался держаться ближе к кустам, надеясь, что никто в такую рань не выведет домашнюю собаку отлить. Дженсен шел за ним неслышно, след в след. Джаред иногда оглядывался: Дженсен за один день как-то осунулся и при этом стал взрослее, никогда еще разница в их возрастах так не бросалась в глаза. Как будто свобода или перенесенные испытания навалились на него, огромные и безжалостные, как слоны, и вытолкнули во взрослую жизнь.
Сворачивать надо было тут. Джаред был Городским псом, способным Городским псом, выживавшим какое-то время в одиночку, и умел ориентироваться в разных Районах.
Он нырнул в узкий проход между домами, кусты росли так густо, что они оба могли протиснуться с трудом. Но ветки, доходившие до верха заборов, надежно прикрывали их от любопытных глаз.
Джаред пробирался вперед и поначалу не обратил внимания, что пробирается один.
Возвращаться, пятясь, оказалось еще сложнее.
- Ты что? – разозлившись, спросил он. – Ты почему не идешь? Хочешь, чтоб нас поймали?
- А куда ты меня ведешь?
- Прятаться! Прятаться, Дженсен, сейчас в Город выйдут толпы! Ты что, думаешь, все поклонятся тебе?
- Ты спрячешь меня от людей?
- Слушай, у тебя после Иглы с мозгами не так? Да, я хочу, чтобы люди нас не…
- Хорошо, - сказал Дженсен, - я верю тебе. Пошли.
Джаред оторопел. Он ничего не понимал, а вопросы о доверии после всего, что случилось, были ну настолько вовремя, что он захлебнулся возмущением и опять полез в кусты.
До Домов они добрались быстро, кустистый проход был неудобен, но выводил прямо к ним.
Дженсен, задрав голову, разглядывал огромные каменные коробки – без окон, как без глаз; без лестниц, как без зубов.
- Здесь – Мертвый Район, - на ходу объяснял Джаред. – Люди не живут, еды нет, собираются одиночки, но не Стаями, как на Вокзале, а так.
Он не стал добавлять, что сам прожил в Мертвом Районе достаточно долго, чтобы научиться выживать одному. Собственно, сюда он и направлялся, когда встретил Джефа. Кажется, это было совсем в другой жизни. Совсем в другой.
Джаред завел Дженсена в один из Домов, предварительно убедившись, что место никем не занято. Собачьи следы были, и кто-то метил углы, но довольно давно. Отлично. Дженсена он пристроил в углу, велел лежать, спать и никуда не деваться и хотел уже уйти, когда тот опять спросил:
- А ты куда?
- За едой, - терпеливо ответил Джаред. И соврал. – За едой, тебе надо что-нибудь сжевать. Лежи, я вернусь, но не обещаю, что быстро.
Дженсен смотрел ему вслед так, словно догадывался о вранье, и Джаред поежился.
Он не знал, на что рассчитывал. В его голове рождались замечательные истории: как он, Джаред, приводит Джефа к Дженсену или доводит Дженсена до знакомого сада. Как все радуются встрече, как все хвалят Джареда, умного и сильного пса, а потом они все вместе – Джеф, Дженсен, Джаред - живут в доме, и пусть Дженсен командует зверями в саду – ведь это уже было?
Джаред был настолько великодушен, что вписал в эту картину всеобщей любви даже Джима. Джим поймет, должен понять.
Знакомые запахи из-за забора подстегнули его, он заторопился, непонятно зачем. И тут услышал громовой голос Джима:
- Джаред! Джаред, сукин ты сын! Джаред, ты где?!
Насчет «сукиного сына» Джаред бы и спорить не стал, но интонации ему совсем не понравились.
- Джеф, в саду его нет!
- Что, и этот сбежал?
Джаред прижался к забору и прислушался.
- Я не понимаю, как лев мог открыть клетку, устроить подкоп и исчезнуть неизвестно куда! Лев, обколотый как последний наркоман из «Мутаиги»! (1)
- Еще скажи, что это сделал твой сукин сын!
«Да, - подумал Джаред, - да, это сделал я».
- Откуда я знаю, кто? Ты же слышал весь разговор! Что у нас сейчас?
- Я на вокзал.
- Почему ты?
Джаред так и видел, как Джим усмехается в свою пегую бороду, говоря:
- Потому что если это сделал твой сукин сын, то он приведет Дженса к нам. Я так считаю. Он приведет его нам, как дрессированную кису из того русского цирка. Понял? Поэтому жди, Джеф, и будь на связи. Может быть, мы еще успеем вернуть льва, и с деньгами всё будет в порядке. А лицензию отправим экспересс-почтой, все равно им еще везти его в порт.
- Да, - согласился Джеф, и Джаред замер. – Пожалуй, это в стиле нашего придурка – вернуться сюда.
- Хоть шерсти клок, - добавил Джим. - Я поехал. Надеюсь, Дженсен недалеко ушел. И, кстати, надо будет потом прочесать всё вокруг. На всякий случай.
Джаред пятился от забора, понимая, что какая-то часть его мира сейчас рушится и осыпается, как сухой горячий песок. Люди никогда не будут на их стороне, Дженсен был прав. Ну, по крайней мере, эти люди, но они были лучшими из тех, которых встречал Джаред.
Он развернулся и побежал обратно, к Домам, и только на границе Мертвого Района вспомнил о еде. То есть странно, что он вообще о ней вспомнил – так ему было плохо.
Хлеба оказалось, конечно же, мало, но ему полегчало.
Потом он занялся едой для Дженсена. Чертовы даманы шустро прятались, юркали в разные стороны, и все-таки ему удалось прихватить троих. Дженсену это было на один зуб, примерно так же, как Джареду – хлеб, но Джаред спешил - его крутило и выворачивало, он боялся неизвестно чего, не какого-то Далекого Непредставимого Будущего, а того, что может случиться прямо сейчас.
Три дамана плохо помещались в пасти, он постоянно опускал их на землю и перехватывал, и с каждой остановкой ему становилось все страшнее и грустнее.
И, как выяснилось, правильно становилось.
Дженсена в Доме не было.
Джаред бросил даманов на пол и зарычал от злости и обиды.
Принюхался – след брался легко, от Дженсена, сколько бы он ни вылизывался, сейчас разило Иглой-со-Сном, кисловатым железом пакгауза и запахами других зверей, словно он впитывал, собирал их не только взглядами, но и шерстью. Кожей.
Джаред опять подхватил добычу и отправился на поиски.
Дженсен обнаружился в самом дальнем Доме. Раньше там жили псы, и Джаред дальний Дом не любил, но деваться было некуда.
- Отлично, - сказал он, выплюнув даманов Дженсену между лап. – Класс! Я в восторге! Приятного аппетита!
Дженсен отодвинул тушки в сторону, сел, посмотрел на Джареда грустно и спросил ни с того, ни с сего:
- А ты и правда риджбек?
- Что?!
Джаред поначалу даже не понял, о чем речь. При чем тут риджбеки?
- Не знаю, честно говоря. В Стаях о породах не думают, знаешь ли.
Он совершенно не собирался выяснять всякие глупости. Особенно сейчас.
Дженсен подвинулся к нему, близко-близко, мордой в ухо, и… не прохрипел, не прошептал, а как-то прошелестел, очень тихо, словно выдавал страшную тайну:
- Риджбеки созданы, чтобы охотиться на львов и убивать их. Стаями, как ты говоришь.
- Что? – переспросил Джаред. - Охотиться на львов?
Дженсен кивнул, не отодвигаясь.
У Джареда не находилось слов. Только растерянное «Э». Он ничего об этом не знал, он не подозревал, риджбек для него был… ну, не чем-то абсолютно далеким, а, скорее, характеристикой внешности. Хвост, лапы, торчащие в разные стороны непослушные уши и неправильная шерсть на спине. Всё.
И тут он вспомнил, что было же, было, был этот нехороший зуд внутри, разгонявший кровь, когда Дженсен злился или нервничал в клетке. Получалось, что в Джареде жил риджбек, который мог вырваться на волю. Нет, не мог.
Джаред потряс головой, словно выяснение отношений можно было прогнать, как дурной сон.
- Конечно, - сказал он, - именно поэтому я вытаскивал тебя из клетки! Чтобы созвать Стаю таких же и начать Охоту. Зашибись, Дженсен, как ты всё придумал!
Дженсен наклонился и лизнул его лапу. Очень мокро и мягко.
- Я еще не поблагодарил тебя.
Джаред отодвинулся подальше. Дженсен в их разговорах обычно был такой медлительный, но сейчас Джаред за ним не успевал. Сначала – про Охоту, а потом лизаться?
- И что следует из того, что я – риджбек? Если я риджбек, - упрямо уточнил он, подчеркивая «если», – ну?
- Ничего. Просто честнее будет, если ты будешь знать. Правда?
Кому должно было стать лучше и легче от этой самой правды, Джаред не понимал. Ему-то всё казалось дополнительными осложнениями. Не более того. Но если Дженсену так проще…
Джаред фыркнул, подскочил к Дженсену, наклонился и прихватил его зубами внизу спины.
Было неудобно, но смешно.
- Тыыыы чтооо?! – неожиданно высоко почти мяукнул Дженсен.
- Я сам тебя съем, - ответил Джаред и выплюнул шерсть. Дженсен там, у задницы, был мягкий снаружи и твердый внутри, мускулистый и нежный одновременно, и это было ваууу как здорово. – Я буду есть тебя долго-долго, один, без всяких Стай, понял? Считай, что я неправильный риджбек.
Дженсен развернулся мгновенно, рывком, так же быстро, как атаковал Джима когда-то, и опустил лапу Джареду на шею, опрокидывая того на спину. Усмехнулся, разглядывая – оказывается, он умел не только показывать, но и смотреть, а Джаред совершенно не собирался ничего скрывать. Он возбудился, еще когда Дженсен шептал ему, только от того, что они были рядом, не через решетку, как раньше, а совсем рядом. И Дженсен, конечно, это чувствовал.
Дженсен – почти как в тех его снах – положил лапу ему на живот, потянул её вниз, по короткой жесткой шерсти, чуть царапая, и Джаред чуть не взвизгнул, когда сообразил, что он выпустил когти. Так неожиданно и потрясающе приятно.
- Мы не договоррррили, - мягко перекатывая «р» на языке, сказал Дженсен. – Прррравда, Джарррред?
Это была новая игра, лучше всех предыдущих, лучше любого сна, а может, и не игра вовсе, Джаред подтянулся, елозя спиной по полу, и подвинулся так, чтобы член упирался в лапу. Лапа накрыла его: немного жесткие подушечки на голой джаредовской коже, мягкая щекотная шерсть между ними, острый коготь, осторожно проводящий снизу вверх.
- Ауууу, - взвыл Джаред, - ауууу!
Дженсен гладил, дразнил, выжимая, выцеживая, Джаред тек между его пальцами, в шерсть, в него, судорожными толчками, вроде бы беспокойно крутясь. Нет, крутилось у него внутри, а он оставался на месте, прижатый к полу сильной лапой и жадным прозрачным взглядом.
Дженсен отпустил его, только когда Джаред высунул язык, чтобы лизнуть свой высохший нос.
А потом сделал то, от чего у Джареда пересохло вообще все сразу: поднял лапу от его живота и обстоятельно, медленно и довольно облизал её. Когти, подушечки, между пальцами, всё – кончиком языка. Не пропустив ни капли.
Остатки джаредовских мозгов плавно потекли вниз, где опять набухало, поднималось, сводило, и он готов был отдать всё, что угодно, за повтор представления.
Но от него потребовалось всего ничего. Дженсен посмотрел на его поджавшийся живот и ненасытно возбужденный член, опустился рядом, почти касаясь мордой паха, и спросил:
- Ты же уйдешь со мной в саванну, правда?
И опять лизнул его.
- Да, - выдохнул Джаред. – Да, конечно.
1.«Мутаиги» - ночной клуб в Найроби.
Он повернулся: Дженсен вылизывался, скривившись.
- Смрад, - виновато сказал он, - прости.
До Джареда – опять с запозданием – дошло, наконец, что собственно он сделал сегодня ночью. Дело было не в том, что он сходил на Вокзал и вышел оттуда живым и почти невредимым, порезы в счет не шли. И не в том, что этой фантастической ночью все его безумные идеи исполнялись. И даже не в том, что они исполнялись им самим.
Джаред выпустил на свободу льва. Настоящего льва. Настоящий лев лежал рядом с ним, сосредоточенно водил языком по шерсти, полуприкрыв глаза. Глаза, вот.
- Посмотри на меня, - попросил Джаред.
Дженсен поднял голову и взглянул.
Да, всё было как раньше – больше никакой мути, прозрачные глаза, сужающиеся зрачки и Джаред там, в светло-прозрачном и в черных точках тоже.
У него не было сил разговаривать и объясняться. Он хотел есть, еще больше хотел спать, и еще больше – забиться куда-нибудь, уткнуться в Дженсена и жаловаться ему на то, как без него хреново. Но первым делом надо было где-нибудь спрятаться. День начинался, и находиться рядом с Городом, да что там – в самом Городе вот в таком виде, в компании льва, было опасно.
- Пошли, - Джаред встал, проверяя лапы, для надежности попрыгал. – Давай, нам надо уйти отсюда.
Он знал, где можно переждать день. А еще его преследовала мысль о Джефе, который – почему-то казалось Джареду – мог бы им помочь. Джеф, не Джим. Джеф столько возился с Дженсеном и, пожалуй, любил его, и Джареду казалось, что он всё поймет. И что-нибудь придумает. Джаред тоже мог придумывать и любил это дело, но сейчас он резонно сообразил, что его воображалки может не хватить.Ну и, в конце концов, они с Джефом даже не попрощались толком, а Джаред был хорошим псом и знал историю о Руке Дающего.
Дженсен молчал, почти как после завтрака, когда он медленно переваривал мясо. Сейчас это была, конечно, не еда, а что-то неизвестное и пока трудно выговариваемое. Они так и шли в непривычной тишине, слушая не друг друга, а траву и Город.
Джаред старался держаться ближе к кустам, надеясь, что никто в такую рань не выведет домашнюю собаку отлить. Дженсен шел за ним неслышно, след в след. Джаред иногда оглядывался: Дженсен за один день как-то осунулся и при этом стал взрослее, никогда еще разница в их возрастах так не бросалась в глаза. Как будто свобода или перенесенные испытания навалились на него, огромные и безжалостные, как слоны, и вытолкнули во взрослую жизнь.
Сворачивать надо было тут. Джаред был Городским псом, способным Городским псом, выживавшим какое-то время в одиночку, и умел ориентироваться в разных Районах.
Он нырнул в узкий проход между домами, кусты росли так густо, что они оба могли протиснуться с трудом. Но ветки, доходившие до верха заборов, надежно прикрывали их от любопытных глаз.
Джаред пробирался вперед и поначалу не обратил внимания, что пробирается один.
Возвращаться, пятясь, оказалось еще сложнее.
- Ты что? – разозлившись, спросил он. – Ты почему не идешь? Хочешь, чтоб нас поймали?
- А куда ты меня ведешь?
- Прятаться! Прятаться, Дженсен, сейчас в Город выйдут толпы! Ты что, думаешь, все поклонятся тебе?
- Ты спрячешь меня от людей?
- Слушай, у тебя после Иглы с мозгами не так? Да, я хочу, чтобы люди нас не…
- Хорошо, - сказал Дженсен, - я верю тебе. Пошли.
Джаред оторопел. Он ничего не понимал, а вопросы о доверии после всего, что случилось, были ну настолько вовремя, что он захлебнулся возмущением и опять полез в кусты.
До Домов они добрались быстро, кустистый проход был неудобен, но выводил прямо к ним.
Дженсен, задрав голову, разглядывал огромные каменные коробки – без окон, как без глаз; без лестниц, как без зубов.
- Здесь – Мертвый Район, - на ходу объяснял Джаред. – Люди не живут, еды нет, собираются одиночки, но не Стаями, как на Вокзале, а так.
Он не стал добавлять, что сам прожил в Мертвом Районе достаточно долго, чтобы научиться выживать одному. Собственно, сюда он и направлялся, когда встретил Джефа. Кажется, это было совсем в другой жизни. Совсем в другой.
Джаред завел Дженсена в один из Домов, предварительно убедившись, что место никем не занято. Собачьи следы были, и кто-то метил углы, но довольно давно. Отлично. Дженсена он пристроил в углу, велел лежать, спать и никуда не деваться и хотел уже уйти, когда тот опять спросил:
- А ты куда?
- За едой, - терпеливо ответил Джаред. И соврал. – За едой, тебе надо что-нибудь сжевать. Лежи, я вернусь, но не обещаю, что быстро.
Дженсен смотрел ему вслед так, словно догадывался о вранье, и Джаред поежился.
***
Нет, он действительно собирался за едой, но сначала… Ну до Джефа, до дома Джефа отсюда было всего ничего. Совсем рядом. Джаред пожалел свои усталые лапы и припустил быстрее.Он не знал, на что рассчитывал. В его голове рождались замечательные истории: как он, Джаред, приводит Джефа к Дженсену или доводит Дженсена до знакомого сада. Как все радуются встрече, как все хвалят Джареда, умного и сильного пса, а потом они все вместе – Джеф, Дженсен, Джаред - живут в доме, и пусть Дженсен командует зверями в саду – ведь это уже было?
Джаред был настолько великодушен, что вписал в эту картину всеобщей любви даже Джима. Джим поймет, должен понять.
Знакомые запахи из-за забора подстегнули его, он заторопился, непонятно зачем. И тут услышал громовой голос Джима:
- Джаред! Джаред, сукин ты сын! Джаред, ты где?!
Насчет «сукиного сына» Джаред бы и спорить не стал, но интонации ему совсем не понравились.
- Джеф, в саду его нет!
- Что, и этот сбежал?
Джаред прижался к забору и прислушался.
- Я не понимаю, как лев мог открыть клетку, устроить подкоп и исчезнуть неизвестно куда! Лев, обколотый как последний наркоман из «Мутаиги»! (1)
- Еще скажи, что это сделал твой сукин сын!
«Да, - подумал Джаред, - да, это сделал я».
- Откуда я знаю, кто? Ты же слышал весь разговор! Что у нас сейчас?
- Я на вокзал.
- Почему ты?
Джаред так и видел, как Джим усмехается в свою пегую бороду, говоря:
- Потому что если это сделал твой сукин сын, то он приведет Дженса к нам. Я так считаю. Он приведет его нам, как дрессированную кису из того русского цирка. Понял? Поэтому жди, Джеф, и будь на связи. Может быть, мы еще успеем вернуть льва, и с деньгами всё будет в порядке. А лицензию отправим экспересс-почтой, все равно им еще везти его в порт.
- Да, - согласился Джеф, и Джаред замер. – Пожалуй, это в стиле нашего придурка – вернуться сюда.
- Хоть шерсти клок, - добавил Джим. - Я поехал. Надеюсь, Дженсен недалеко ушел. И, кстати, надо будет потом прочесать всё вокруг. На всякий случай.
Джаред пятился от забора, понимая, что какая-то часть его мира сейчас рушится и осыпается, как сухой горячий песок. Люди никогда не будут на их стороне, Дженсен был прав. Ну, по крайней мере, эти люди, но они были лучшими из тех, которых встречал Джаред.
Он развернулся и побежал обратно, к Домам, и только на границе Мертвого Района вспомнил о еде. То есть странно, что он вообще о ней вспомнил – так ему было плохо.
***
Ну, хоть немного повезло. Не так, как ночью, но все-таки. Джареду попался явно недавно выброшенный в бак пакет с остатками хлеба, в хлебе еще вчера было мясо, а сейчас оставался только запах, но и это было хорошо. Он, конечно, отвык от такой еды и зажрался на Райских Кормах, только выбирать теперь было не из чего.Хлеба оказалось, конечно же, мало, но ему полегчало.
Потом он занялся едой для Дженсена. Чертовы даманы шустро прятались, юркали в разные стороны, и все-таки ему удалось прихватить троих. Дженсену это было на один зуб, примерно так же, как Джареду – хлеб, но Джаред спешил - его крутило и выворачивало, он боялся неизвестно чего, не какого-то Далекого Непредставимого Будущего, а того, что может случиться прямо сейчас.
Три дамана плохо помещались в пасти, он постоянно опускал их на землю и перехватывал, и с каждой остановкой ему становилось все страшнее и грустнее.
И, как выяснилось, правильно становилось.
Дженсена в Доме не было.
Джаред бросил даманов на пол и зарычал от злости и обиды.
Принюхался – след брался легко, от Дженсена, сколько бы он ни вылизывался, сейчас разило Иглой-со-Сном, кисловатым железом пакгауза и запахами других зверей, словно он впитывал, собирал их не только взглядами, но и шерстью. Кожей.
Джаред опять подхватил добычу и отправился на поиски.
Дженсен обнаружился в самом дальнем Доме. Раньше там жили псы, и Джаред дальний Дом не любил, но деваться было некуда.
- Отлично, - сказал он, выплюнув даманов Дженсену между лап. – Класс! Я в восторге! Приятного аппетита!
Дженсен отодвинул тушки в сторону, сел, посмотрел на Джареда грустно и спросил ни с того, ни с сего:
- А ты и правда риджбек?
- Что?!
Джаред поначалу даже не понял, о чем речь. При чем тут риджбеки?
- Не знаю, честно говоря. В Стаях о породах не думают, знаешь ли.
Он совершенно не собирался выяснять всякие глупости. Особенно сейчас.
Дженсен подвинулся к нему, близко-близко, мордой в ухо, и… не прохрипел, не прошептал, а как-то прошелестел, очень тихо, словно выдавал страшную тайну:
- Риджбеки созданы, чтобы охотиться на львов и убивать их. Стаями, как ты говоришь.
- Что? – переспросил Джаред. - Охотиться на львов?
Дженсен кивнул, не отодвигаясь.
У Джареда не находилось слов. Только растерянное «Э». Он ничего об этом не знал, он не подозревал, риджбек для него был… ну, не чем-то абсолютно далеким, а, скорее, характеристикой внешности. Хвост, лапы, торчащие в разные стороны непослушные уши и неправильная шерсть на спине. Всё.
И тут он вспомнил, что было же, было, был этот нехороший зуд внутри, разгонявший кровь, когда Дженсен злился или нервничал в клетке. Получалось, что в Джареде жил риджбек, который мог вырваться на волю. Нет, не мог.
Джаред потряс головой, словно выяснение отношений можно было прогнать, как дурной сон.
- Конечно, - сказал он, - именно поэтому я вытаскивал тебя из клетки! Чтобы созвать Стаю таких же и начать Охоту. Зашибись, Дженсен, как ты всё придумал!
Дженсен наклонился и лизнул его лапу. Очень мокро и мягко.
- Я еще не поблагодарил тебя.
Джаред отодвинулся подальше. Дженсен в их разговорах обычно был такой медлительный, но сейчас Джаред за ним не успевал. Сначала – про Охоту, а потом лизаться?
- И что следует из того, что я – риджбек? Если я риджбек, - упрямо уточнил он, подчеркивая «если», – ну?
- Ничего. Просто честнее будет, если ты будешь знать. Правда?
Кому должно было стать лучше и легче от этой самой правды, Джаред не понимал. Ему-то всё казалось дополнительными осложнениями. Не более того. Но если Дженсену так проще…
Джаред фыркнул, подскочил к Дженсену, наклонился и прихватил его зубами внизу спины.
Было неудобно, но смешно.
- Тыыыы чтооо?! – неожиданно высоко почти мяукнул Дженсен.
- Я сам тебя съем, - ответил Джаред и выплюнул шерсть. Дженсен там, у задницы, был мягкий снаружи и твердый внутри, мускулистый и нежный одновременно, и это было ваууу как здорово. – Я буду есть тебя долго-долго, один, без всяких Стай, понял? Считай, что я неправильный риджбек.
Дженсен развернулся мгновенно, рывком, так же быстро, как атаковал Джима когда-то, и опустил лапу Джареду на шею, опрокидывая того на спину. Усмехнулся, разглядывая – оказывается, он умел не только показывать, но и смотреть, а Джаред совершенно не собирался ничего скрывать. Он возбудился, еще когда Дженсен шептал ему, только от того, что они были рядом, не через решетку, как раньше, а совсем рядом. И Дженсен, конечно, это чувствовал.
Дженсен – почти как в тех его снах – положил лапу ему на живот, потянул её вниз, по короткой жесткой шерсти, чуть царапая, и Джаред чуть не взвизгнул, когда сообразил, что он выпустил когти. Так неожиданно и потрясающе приятно.
- Мы не договоррррили, - мягко перекатывая «р» на языке, сказал Дженсен. – Прррравда, Джарррред?
Это была новая игра, лучше всех предыдущих, лучше любого сна, а может, и не игра вовсе, Джаред подтянулся, елозя спиной по полу, и подвинулся так, чтобы член упирался в лапу. Лапа накрыла его: немного жесткие подушечки на голой джаредовской коже, мягкая щекотная шерсть между ними, острый коготь, осторожно проводящий снизу вверх.
- Ауууу, - взвыл Джаред, - ауууу!
Дженсен гладил, дразнил, выжимая, выцеживая, Джаред тек между его пальцами, в шерсть, в него, судорожными толчками, вроде бы беспокойно крутясь. Нет, крутилось у него внутри, а он оставался на месте, прижатый к полу сильной лапой и жадным прозрачным взглядом.
Дженсен отпустил его, только когда Джаред высунул язык, чтобы лизнуть свой высохший нос.
А потом сделал то, от чего у Джареда пересохло вообще все сразу: поднял лапу от его живота и обстоятельно, медленно и довольно облизал её. Когти, подушечки, между пальцами, всё – кончиком языка. Не пропустив ни капли.
Остатки джаредовских мозгов плавно потекли вниз, где опять набухало, поднималось, сводило, и он готов был отдать всё, что угодно, за повтор представления.
Но от него потребовалось всего ничего. Дженсен посмотрел на его поджавшийся живот и ненасытно возбужденный член, опустился рядом, почти касаясь мордой паха, и спросил:
- Ты же уйдешь со мной в саванну, правда?
И опять лизнул его.
- Да, - выдохнул Джаред. – Да, конечно.
1.«Мутаиги» - ночной клуб в Найроби.
Метки:
Похожие материалы
Комментарии
Нет комментариев