20:55
"НЕДОПЁСКИ": ГЛАВА 17. КАК ОТДАЮТ ДОЛГИ. ЭПИЛОГ.Джаред
засыпал и просыпался, над ними было бледное горячее небо, под ними – темное
месиво грязи и гиен, он крутил головой, видел Дженсена и опять проваливался в
сон – почти настоящий львиный сон, на полдня. Дженсен лежал рядом, ровно и
спокойно, поглядывал на недалекую, но недоступную саванну, словно прикидывал,
где лучше поохотиться, словно не они сами были добычей в этот раз.
Солнце сегодня как-то особенно лихо нырнуло за лес, не задержавшись над деревьями, как обычно. И Джаред солнце понимал: картина получалась отвратительная, смотреть было не на что. Но и сумерки, всегда приносившие облегчение и обещавшие Веселые Ночи, казались мрачно-грязными и бесконечными.
И тут Дженсен повернулся, посмотрел на его бок, дотронулся языком до носа.
- Горячий. Ты как?
- Ничего, уже лучше. А горячий – так откуда здесь взяться холодному? – отшутился Джаред.
- Джей, давай подумаем. Ты сможешь добежать? Не просто добежать, они же полезут.
Совсем недавно Джаред ответил бы: «Да конечно, Дженни». Или там «Мы порвем всех на раз!». Но то было бы совсем недавно, сейчас же он помолчал, подумал и неуверенно сказал:
- Я постараюсь.
- Постарайся, хорошо? Просто помни о воде.
Пить хотелось ужасно, Джаред уже почти с нежностью вспоминал мутную лужицу, в которой успел поваляться, а озеро с пузырьками и чистой водой вообще казалось мечтой из сна.
- Я постараюсь, - повторил он.
- Этим боком ко мне, - Дженсен кивнул на рану, - и не отставай.
Всё и так было понятно, но он повторял Простые Истины, успокаивая и заговаривая и боль, и страх.
- Ты не боишься? – спросил Джаред.
- А ты не помнишь, что я тебе говорил? – усмехнулся Дженсен.
Говорил он не так уж много, и Джаред помнил и стал перебирать, что именно из сказанного за все время их «вместе» подошло бы к настоящему, но кроме «Это – не твоя смерть» ничего в голову не приходило. Зато он так увлекся, припоминая какие-то особенно дурацкие и светлые моменты, что чуть не подпрыгнул, когда Дженсен легко тронул его лапой и кивнул.
- Эй, - заорали внизу, - не вздумайте, нам нравится вяленое мясо!!!
- Падальщики, - рыкнул Дженсен и прыгнул вниз.
Джаред чуть притормозил, а потом зажмурился и рухнул следом.
В орущую Стаю, в драку, чуть не попав под лапу Дженсену и увернувшись в последний момент.
Зато теперь, за черными фигурами гиен, отлично была видна саванна – залитая ровным лунным светом, бело-серая, свободная, чистая. Джареда тянуло туда так, словно на него опять нацепили ошейник и поводок, он опять шел рядом с Дженсеном – медленно, очень медленно, и нога в ногу, как когда-то в саду. Он, конечно, был уязвимым местом, он сам бы начал с атаки на себя, но Дженсен как-то умудрялся быть сразу и везде, вокруг, Джареда толкали – но толкали на него, и их никак не могли разъединить.
Только гиен все равно было больше, гораздо больше. Они бросались под лапы, они метались вокруг, не желая выпускать добычу – «вяленое мясо» или просто Главного, которого они сумели поймать, и продвигались Джаред с Дженсеном все медленнее и медленнее, а потом вообще почти остановились. Джаред быстро оглянулся – до прежнего убежища, камня, теперь было примерно столько же, сколько до саванны, и лично у него не было никакой уверенности в том, что их не будут преследовать в Траве.
- Дженсен! – крикнул он, стараясь переорать лай и рев, - давай назад!
- Нет!!!
И тут кто-то особенно сильный и упорный вклинился между ними, съездив Джареду по раненому боку и повиснув на гриве Дженсена.
Дженсен тяжело мотнул головой, Джаред вцепился в гиену, оттаскивая, а на освободившееся место протиснулись еще двое.
И они Влипли. Окончательно. Вероятно, про «не свою смерть» Джаред вспомнил неправильно.
Они оказались в центре толпы гиен, но гиены их не трогали.
Дженсен отдышался и поднял голову.
- Росс, – негромко, но так, что эхо подняло и разнесло имя по округе, сказала Феррис. – Глупо было соваться сюда одному, не находишь?
Как будто время остановилось, вот сейчас их могли задрать хоть десять раз подряд, но гиены замерли.
Три львицы стояли на границе Травы и грязи, в полосе бледного света Луны, и выглядели они как светлые тени, если тени бывают светлыми, конечно.
- Да, - согласился Дженсен, - получилось неблагоразумно.
- Я тоже так считаю. Тебе нужна наша помощь?
Джаред потряс ушами. Нет, он просто не понимал. Да что там, он офигевал – более неподходящего места и времени для львиных церемоний придумать было сложно. Но всем остальным – и гиенам тоже – эта игра почему-то казалась нормальной. Из-за их проклятых Правил, что ли?
- Было бы неплохо, - вежливо, как будто речь шла о прогулке, ответил Дженсен.
- Но ты знаешь, что я попрошу у тебя потом! – крикнула Феррис.
Джаред уже совсем выпал из процесса. Его шатало, и ему было явно не до переговоров.
- Я согласен, Феррис, - Дженсен быстро взглянул на него и подвинулся, подставляя бок, - но я не один. Тут Джей. И он ранен.
- Хорошо, Росс, - ответили из саванны. – Ну что, начнем?
Драка Дженсена – это была, конечно, крутая драка, но то, что началось, когда Феррис, Алона и Данни бросились вперед, оказалось настоящим боем.
Сейчас речь пошла уже не о «вырваться отсюда» - такого планового уничтожения Джаред еще никогда не видел.
Дженсен размеренно продвигался им навстречу, медленно, приноравливаясь к тяжелым шагам Джареда, а за львицами, которые наступали, развернувшись, оставалась широкая пустая полоса.
Джаред смотрел на эту заветную полосу, уводящую в Великую Траву, огрызался, отбивался и опять смотрел, и больше всего боялся упасть в грязь, потому что тогда он точно не смог бы дойти.
Но все-таки упал.
Это было почти не страшно, но ужасно стыдно, он же был охотник на львов, гребаный риджбек, а его не хватило даже на гиен. А хуже всего было то, что Дженсен встал над ним, ровно над ним, закрывая, и никто не мог сдвинуть его с места, Джаред слышал, как вокруг них визжали, как рычала и ругалась недовольная их заминкой и тоже притормозившая, уставшая Феррис, и только Дженсен – над ним – молчал.
Джареду хотелось спать, у него закрывались глаза, сами собой, как будто он не спал много-много дней, несколько Времен Дождя, или наоборот – он всё это время жил во сне, огромном сказочном сне, жил так долго, что устал в нем жить.
А потом Джаред удивился, потому что маму не видел очень давно. И значило это одно: он попал в Стаю-Под-Землей. В Стаю-Под-Землей он не хотел, туда уходили старые и больные, или те, кому не повезло с Громыхалками, но он-то был щенком.
Хотя он никогда не встречал вернувшихся из Стаи-Под-Землей, так что придумывать можно было всё, что угодно.
Мама тащила его долго, а потом начала вылизывать, местами получалось приятно, но на боку – почему-то больно, и Джаред ныл и жаловался, и дожаловался до того, что открыл глаза. Он уже умел смотреть и видеть, да – но никак не ожидал увидеть такое.
Над ним было высокое небо и солнце, на которое так больно смотреть. А еще – много-много самых разных Шей. Шей и Голов. Головы разглядывали его. Тут были черно-белые зебры, и тупоносые гну, и остророгие импалы, и два жирафа – лучшие Шеи в мире, и веселые уродливые бородавочники, и изящные шакалы, а один нахальный сурикатский детеныш сидел прямо перед его носом. Можно сказать, почти на носу.
Всё было отлично, но Главной Морды он почему-то не видел. Он хотел спросить про Главного, но тут кто-то над ним сказал недовольно:
- Мы всё поняли, Росс. И он очнулся. Оставь его, это уже просто неприлично.
Мамин язык исчез, и Главная Морда оказалась над ним. Очень Грязная Главная Морда с Очень Грязной Гривой и перепуганными прозрачными глазами. Джаред заглянул в них. И пропал.
«По-моему, это уже было», - подумал он. И еще подумал, что даже если и было, ему всё равно нравится.
- Придурок Джей! - весело завопил Фред – один из этих ужасных смешных бородавочников. – Ну, ты нас напугал!
Главная Морда кивнула, соглашаясь с Фредом.
«Откуда я знаю, что Морда – Главная, а Фред – это Фред?»
- Джаред, - хрипло сказала Морда, - Джей.
Зажмурилась и лизнула его.
Вот в чем было дело. Не в маме и не в Стае-Под-Землей, а в нем, в Дженсене.
Джаред неловко повозился, привыкая к лапам заново, и сел.
Ого. Нет, это стоило прокричать, вот так:
- ОГО!!!
Вокруг них стояли все. Ну вот просто – Все. Даже те, кто никогда не приходил на водопой, здоровущие громадины – слоны. Все стояли, смотрели на них с Дженсеном и улыбались, только Феррис, как обычно, хмурилась, и Данниль косилась куда-то в сторону.
- Привет, - сказал Джаред и вильнул хвостом. Хвост проехал по сухой, царапающей даже сквозь шерсть траве. Грязи больше не было, и не было…
- А где эти? Ну, гиены?
Один их слонов сказал гулко:
- Там, - и махнул длинным носом в сторону саванны, - их больше нет.
- То есть, нет?
- Когда стали собираться остальные звери, те из гиен, кто успел, сбежали, Джаред, - спокойно объяснил Дженсен, и Джаред, наконец, увидел его всего. Он больше не был светлым - он был грязным. Он был таким грязным, каким никогда не был, и в крови, своей или чужой - Джаред пока не понимал. Настоящее позорище.
Его собственное позорище, которое даже не привело себя в порядок. Джаред плохо относился к грязи, но сейчас выбора не было. Он потянулся, не обращая внимания на занывший бок, и лизнул Дженсена. В плечо. Ну, куда получилось.
- О, Великая Трава! – простонала Феррис. – Теперь этот! Росс, мы возвращаемся к озеру. Прощай.
Джаред ждал, что Дженсен отодвинется или хоть как-то замрет, и вспомнил, что при Феррис, да что там – при всех – нежничать не следовало, но Дженсен не двинулся с места.
- Прощай, Феррис, и спасибо вам. Удачи Прайду. И то, о чем я просил… Про водопой.
- Да, конечно, Росс. Только, - она покрутила головой и принюхалась, - Жаре не так долго осталось. Скоро Время Дождя перевалит за холмы.
Все, стоявшие вокруг, загалдели, соглашаясь.
- Значит, нам повезло, - сказал Дженсен.
- Вам? Наверное, – Феррис фыркнула и добавила: - Прощай, риджбек.
- Про… - начал было Джаред, но сбился. Почему «прощай»? – Дженни? – тихо спросил он.
- Потом, - Дженсен тоже ответил шепотом. – Об этом – потом. Попрощайся с ней, и всё.
- До свидания, - вежливо сказал Джаред.
- Надеюсь, что нет, риджбек, - она вильнула хвостом, хлопнув кисточкой по боку. – Мы уходим.
Звери расступились перед львицами, а потом потянулись следом, тоже повторяя: «Прощайте».
- Дженни? – повторил Джаред.
Но Дженсен кивал всем, улыбался и время от времени встряхивал гривой, так что на Джареда отлетали подсыхающие комки грязи.
- Жаль, что так получилось, - сказал им Фред. – Но – удачи в Траве.
- Тебе тоже, бородавочник. И детям, и внукам, - весело сказал Дженсен.
- Ну, если пережили Жару и вчерашнюю ночь, то, может, и до правнуков дотянем, - усмехнулся Фред. – Спасибо вам.
Джаред опять ничего не понимал. Вот это ему не нравилось – он выпадал из происходящего, как будто спал целую вечность.
- Аууу, что происходит, Дженсен?
Дженсен дождался, пока последняя зебра развернется к ним спиной и отойдет, а последний сурикат юркнет в яму, послушал, как за ним осыпается сухая земля, и сказал:
- Нам здесь нет места.
Он опять говорил какие-то страшные вещи так, словно речь шла о чем-то давно решенном.
- Что значит - нет?
- Ну, - Дженсен вдруг смутился, - я был не совсем прав, наверное. Но у меня не было выбора. Я… я отдал озеро, Джаред. Озеро – за помощь Прайда. Так что места у нас теперь нет.
- Поможешь мне со спиной? – спросил Дженсен. - И не надо смотреть на меня вот так, а?
- Ты нарочно про спину? – огрызнулся Джаред. - Нет, Дженни, но как же? Я не понимаю. Я совсем не понимаю.
Он перебрался Дженсену за спину, там была такая грязища, словно его полночи валяли гиены. Это даже лизать было нельзя, Джаред поскреб слипшуюся шерсть лапой.
Дженсен фыркнул и довольно прогнулся.
- Нет, ты, кошка, я хочу понять…
- Ну я же говорил тебе про Правила. Прайд главнее льва, так водопои не устраивают, да и дурной пример…
- Какой пример, - возмутился Джаред, - какой? Мы что, стервятничали?
- Идиот, - почему-то весело сказал Дженсен, - тебе не приходило в голову, что лев не может жить с собакой? И уж тем более – с риджбеком?
- А риджбек, значит, со львом может? – вдруг обиделся Джаред. - Всё только по твоим Правилам?
- Думаю, из твоей Стаи нас турнули бы точно так же.
Дженсен урчал и прогибался под его лапами.
- Я не понимаю, - в который раз повторил Джаред, - что именно тебя так развеселило?
- Определенность, - неопределенно ответил Дженсен. – Я - не ты, я не умею совмещать несовместимое. Ну, кроме тебя, пожалуй, - и Джаред услышал, что он улыбается, - а вот всё остальное – нет. Нельзя жить в Прайде и нарушать его Правила. Нельзя нарушать Правила Травы. Нельзя думать, что за нарушения тебе ничего не будет. Так не бывает. И нам еще повезло.
- Повезло?! – переспросил Джаред. - Тебя выкинули из Дома, и это – повезло?
- А если бы ты погиб, то в чем бы был смысл Дома? – тихо сказал Дженсен.
- А, - глубокомысленно пробормотал Джаред и замолчал.
Пожалуй, полизать спину было сейчас лучшим решением.
- Ну да, я - идиот, - согласился он через какое-то время пыхтения, урчания и других замечательно невнятных звуков, - ведь всё началось из-за меня.
- Ты ни при чем. Прайд, он немного… того… мутит мозги, - виновато сказал Дженсен. – Просто я думал… хотел, чтобы все… вместе…
Он был таким неловким и так явно хотел сказать что-то совсем другое, что
Джаред предпочел сменить тему.
- Я очень хочу пить, Дженни. Давай доберемся хотя бы до воды гиен.
- Да, конечно, прости. Медленно идти ты сможешь? А есть хочешь?
- Нет, сначала пить, - и Джаред в первый раз за последний день посмотрел на грязь. Там валялись туши – темные на темном, а над грязью уже кружили грифы.
- Не хочется туда лезть, но в лесу до воды далеко. Вставай.
Джаред продержался уже довольно долго и отвлекся от интересующей темы на целую Вечность, по его мнению. И теперь его просто распирало.
- Дженни, ну, пока мы идем, ну, скажи, - у него на языке вертелась тысяча вопросов, - что ты говорил Феррис? А Данниль? И тебе совсем-совсем не жалко Дома? А Прайда?
Дженсен посмотрел на него искоса и вздохнул:
- Я должен объяснить всё подробно? В Большом-Большом Рассказе?
- Ну, конечно, - Джаред хотел подпрыгнуть, но подпрыгивалось пока не очень, и он просто вильнул хвостом, - конечно!
- О, Великая Трава.
- Травы сейчас нет, не отмажешься.
Они, хлюпая, брели по грязи, пробираясь к источнику за камнем.
- Неужели надо что-то объяснять, чтобы ты понял, что мой Прайд – это ты? – пробормотал Дженсен. - По-моему, всё и так ясно.
Джаред остановился и посмотрел на него – грязного, усталого и смущенного. Сейчас совсем непохожего на Главного.
И Джаред великодушно решил Дженсена пожалеть – в конце концов, у них теперь для Большого-Большого Рассказа получалась целая жизнь впереди. А в том, что он сможет раскрутить Дженсена на Рассказ, – он не сомневался ни разу.
Ведь, в самом конце всех-всех концов, Джаред был его Прайдом. А Прайд всегда главнее льва. Ну, если использовать Правила для себя, правда?
О том, например, как заживал джеевский бок и сколько раз они поссорились из–за лечебных собачьих слюней.
И об их походе через лес, и о тишине, в которой их провожали Подданные, оставшиеся без сбежавшего Короля Миш-Миша.
И о Времени Дождя, которое встретило их на вершине первого же Холма – сыром и прекрасном.
И о том, как они валялись в мокром подлеске, и ловили Воду-с-Неба, и смеялись так, что их было слышно далеко-далеко в лесу.
И об их новом Доме – там, за Холмами, а старик Фред даже собирался их проведать, только дети и внуки не пустили – должен же был кто-то учить уму-разуму маленьких правнуков?
Но только об одном ничего не шептала Великая Трава – о Большом-Большом Рассказе, который Росс, конечно, так и не сочинил. Несмотря на то, что его Прайд был Очень Главным и Очень Настойчивым.
А еще о том – как Росс улыбался, закрывал глаза и качал головой, когда Джей рассказывал ему эту историю с самого начала. Вот именно такой, как вы её прочитали.
Солнце сегодня как-то особенно лихо нырнуло за лес, не задержавшись над деревьями, как обычно. И Джаред солнце понимал: картина получалась отвратительная, смотреть было не на что. Но и сумерки, всегда приносившие облегчение и обещавшие Веселые Ночи, казались мрачно-грязными и бесконечными.
И тут Дженсен повернулся, посмотрел на его бок, дотронулся языком до носа.
- Горячий. Ты как?
- Ничего, уже лучше. А горячий – так откуда здесь взяться холодному? – отшутился Джаред.
- Джей, давай подумаем. Ты сможешь добежать? Не просто добежать, они же полезут.
Совсем недавно Джаред ответил бы: «Да конечно, Дженни». Или там «Мы порвем всех на раз!». Но то было бы совсем недавно, сейчас же он помолчал, подумал и неуверенно сказал:
- Я постараюсь.
- Постарайся, хорошо? Просто помни о воде.
Пить хотелось ужасно, Джаред уже почти с нежностью вспоминал мутную лужицу, в которой успел поваляться, а озеро с пузырьками и чистой водой вообще казалось мечтой из сна.
- Я постараюсь, - повторил он.
- Этим боком ко мне, - Дженсен кивнул на рану, - и не отставай.
Всё и так было понятно, но он повторял Простые Истины, успокаивая и заговаривая и боль, и страх.
- Ты не боишься? – спросил Джаред.
- А ты не помнишь, что я тебе говорил? – усмехнулся Дженсен.
Говорил он не так уж много, и Джаред помнил и стал перебирать, что именно из сказанного за все время их «вместе» подошло бы к настоящему, но кроме «Это – не твоя смерть» ничего в голову не приходило. Зато он так увлекся, припоминая какие-то особенно дурацкие и светлые моменты, что чуть не подпрыгнул, когда Дженсен легко тронул его лапой и кивнул.
- Эй, - заорали внизу, - не вздумайте, нам нравится вяленое мясо!!!
- Падальщики, - рыкнул Дженсен и прыгнул вниз.
Джаред чуть притормозил, а потом зажмурился и рухнул следом.
В орущую Стаю, в драку, чуть не попав под лапу Дженсену и увернувшись в последний момент.
Зато теперь, за черными фигурами гиен, отлично была видна саванна – залитая ровным лунным светом, бело-серая, свободная, чистая. Джареда тянуло туда так, словно на него опять нацепили ошейник и поводок, он опять шел рядом с Дженсеном – медленно, очень медленно, и нога в ногу, как когда-то в саду. Он, конечно, был уязвимым местом, он сам бы начал с атаки на себя, но Дженсен как-то умудрялся быть сразу и везде, вокруг, Джареда толкали – но толкали на него, и их никак не могли разъединить.
Только гиен все равно было больше, гораздо больше. Они бросались под лапы, они метались вокруг, не желая выпускать добычу – «вяленое мясо» или просто Главного, которого они сумели поймать, и продвигались Джаред с Дженсеном все медленнее и медленнее, а потом вообще почти остановились. Джаред быстро оглянулся – до прежнего убежища, камня, теперь было примерно столько же, сколько до саванны, и лично у него не было никакой уверенности в том, что их не будут преследовать в Траве.
- Дженсен! – крикнул он, стараясь переорать лай и рев, - давай назад!
- Нет!!!
И тут кто-то особенно сильный и упорный вклинился между ними, съездив Джареду по раненому боку и повиснув на гриве Дженсена.
Дженсен тяжело мотнул головой, Джаред вцепился в гиену, оттаскивая, а на освободившееся место протиснулись еще двое.
И они Влипли. Окончательно. Вероятно, про «не свою смерть» Джаред вспомнил неправильно.
***
Все бы и кончилось вот так, и их кости даже не стали бы белыми, как у мертвых
львов за холмом, а утонули бы в грязи, но внезапно Стая откатилась от них к
краю саванны, а потом рванулась обратно.
Они оказались в центре толпы гиен, но гиены их не трогали.
Дженсен отдышался и поднял голову.
- Росс, – негромко, но так, что эхо подняло и разнесло имя по округе, сказала Феррис. – Глупо было соваться сюда одному, не находишь?
Как будто время остановилось, вот сейчас их могли задрать хоть десять раз подряд, но гиены замерли.
Три львицы стояли на границе Травы и грязи, в полосе бледного света Луны, и выглядели они как светлые тени, если тени бывают светлыми, конечно.
- Да, - согласился Дженсен, - получилось неблагоразумно.
- Я тоже так считаю. Тебе нужна наша помощь?
Джаред потряс ушами. Нет, он просто не понимал. Да что там, он офигевал – более неподходящего места и времени для львиных церемоний придумать было сложно. Но всем остальным – и гиенам тоже – эта игра почему-то казалась нормальной. Из-за их проклятых Правил, что ли?
- Было бы неплохо, - вежливо, как будто речь шла о прогулке, ответил Дженсен.
- Но ты знаешь, что я попрошу у тебя потом! – крикнула Феррис.
Джаред уже совсем выпал из процесса. Его шатало, и ему было явно не до переговоров.
- Я согласен, Феррис, - Дженсен быстро взглянул на него и подвинулся, подставляя бок, - но я не один. Тут Джей. И он ранен.
- Хорошо, Росс, - ответили из саванны. – Ну что, начнем?
Драка Дженсена – это была, конечно, крутая драка, но то, что началось, когда Феррис, Алона и Данни бросились вперед, оказалось настоящим боем.
Сейчас речь пошла уже не о «вырваться отсюда» - такого планового уничтожения Джаред еще никогда не видел.
Дженсен размеренно продвигался им навстречу, медленно, приноравливаясь к тяжелым шагам Джареда, а за львицами, которые наступали, развернувшись, оставалась широкая пустая полоса.
Джаред смотрел на эту заветную полосу, уводящую в Великую Траву, огрызался, отбивался и опять смотрел, и больше всего боялся упасть в грязь, потому что тогда он точно не смог бы дойти.
Но все-таки упал.
Это было почти не страшно, но ужасно стыдно, он же был охотник на львов, гребаный риджбек, а его не хватило даже на гиен. А хуже всего было то, что Дженсен встал над ним, ровно над ним, закрывая, и никто не мог сдвинуть его с места, Джаред слышал, как вокруг них визжали, как рычала и ругалась недовольная их заминкой и тоже притормозившая, уставшая Феррис, и только Дженсен – над ним – молчал.
Джареду хотелось спать, у него закрывались глаза, сами собой, как будто он не спал много-много дней, несколько Времен Дождя, или наоборот – он всё это время жил во сне, огромном сказочном сне, жил так долго, что устал в нем жить.
***
Мама взяла его за шкирку и потащила куда-то. Одного, наверное, всех остальных –
братьев и сестру – она уже перенесла. Джаред был непротив, он же был любопытным
щенком, и его всегда интересовало, что там дальше, за той тряпкой, на которой
они пили из мамы и спали дни напролет.
А потом Джаред удивился, потому что маму не видел очень давно. И значило это одно: он попал в Стаю-Под-Землей. В Стаю-Под-Землей он не хотел, туда уходили старые и больные, или те, кому не повезло с Громыхалками, но он-то был щенком.
Хотя он никогда не встречал вернувшихся из Стаи-Под-Землей, так что придумывать можно было всё, что угодно.
Мама тащила его долго, а потом начала вылизывать, местами получалось приятно, но на боку – почему-то больно, и Джаред ныл и жаловался, и дожаловался до того, что открыл глаза. Он уже умел смотреть и видеть, да – но никак не ожидал увидеть такое.
Над ним было высокое небо и солнце, на которое так больно смотреть. А еще – много-много самых разных Шей. Шей и Голов. Головы разглядывали его. Тут были черно-белые зебры, и тупоносые гну, и остророгие импалы, и два жирафа – лучшие Шеи в мире, и веселые уродливые бородавочники, и изящные шакалы, а один нахальный сурикатский детеныш сидел прямо перед его носом. Можно сказать, почти на носу.
Всё было отлично, но Главной Морды он почему-то не видел. Он хотел спросить про Главного, но тут кто-то над ним сказал недовольно:
- Мы всё поняли, Росс. И он очнулся. Оставь его, это уже просто неприлично.
Мамин язык исчез, и Главная Морда оказалась над ним. Очень Грязная Главная Морда с Очень Грязной Гривой и перепуганными прозрачными глазами. Джаред заглянул в них. И пропал.
«По-моему, это уже было», - подумал он. И еще подумал, что даже если и было, ему всё равно нравится.
- Придурок Джей! - весело завопил Фред – один из этих ужасных смешных бородавочников. – Ну, ты нас напугал!
Главная Морда кивнула, соглашаясь с Фредом.
«Откуда я знаю, что Морда – Главная, а Фред – это Фред?»
- Джаред, - хрипло сказала Морда, - Джей.
Зажмурилась и лизнула его.
Вот в чем было дело. Не в маме и не в Стае-Под-Землей, а в нем, в Дженсене.
Джаред неловко повозился, привыкая к лапам заново, и сел.
Ого. Нет, это стоило прокричать, вот так:
- ОГО!!!
Вокруг них стояли все. Ну вот просто – Все. Даже те, кто никогда не приходил на водопой, здоровущие громадины – слоны. Все стояли, смотрели на них с Дженсеном и улыбались, только Феррис, как обычно, хмурилась, и Данниль косилась куда-то в сторону.
- Привет, - сказал Джаред и вильнул хвостом. Хвост проехал по сухой, царапающей даже сквозь шерсть траве. Грязи больше не было, и не было…
- А где эти? Ну, гиены?
Один их слонов сказал гулко:
- Там, - и махнул длинным носом в сторону саванны, - их больше нет.
- То есть, нет?
- Когда стали собираться остальные звери, те из гиен, кто успел, сбежали, Джаред, - спокойно объяснил Дженсен, и Джаред, наконец, увидел его всего. Он больше не был светлым - он был грязным. Он был таким грязным, каким никогда не был, и в крови, своей или чужой - Джаред пока не понимал. Настоящее позорище.
Его собственное позорище, которое даже не привело себя в порядок. Джаред плохо относился к грязи, но сейчас выбора не было. Он потянулся, не обращая внимания на занывший бок, и лизнул Дженсена. В плечо. Ну, куда получилось.
- О, Великая Трава! – простонала Феррис. – Теперь этот! Росс, мы возвращаемся к озеру. Прощай.
Джаред ждал, что Дженсен отодвинется или хоть как-то замрет, и вспомнил, что при Феррис, да что там – при всех – нежничать не следовало, но Дженсен не двинулся с места.
- Прощай, Феррис, и спасибо вам. Удачи Прайду. И то, о чем я просил… Про водопой.
- Да, конечно, Росс. Только, - она покрутила головой и принюхалась, - Жаре не так долго осталось. Скоро Время Дождя перевалит за холмы.
Все, стоявшие вокруг, загалдели, соглашаясь.
- Значит, нам повезло, - сказал Дженсен.
- Вам? Наверное, – Феррис фыркнула и добавила: - Прощай, риджбек.
- Про… - начал было Джаред, но сбился. Почему «прощай»? – Дженни? – тихо спросил он.
- Потом, - Дженсен тоже ответил шепотом. – Об этом – потом. Попрощайся с ней, и всё.
- До свидания, - вежливо сказал Джаред.
- Надеюсь, что нет, риджбек, - она вильнула хвостом, хлопнув кисточкой по боку. – Мы уходим.
Звери расступились перед львицами, а потом потянулись следом, тоже повторяя: «Прощайте».
- Дженни? – повторил Джаред.
Но Дженсен кивал всем, улыбался и время от времени встряхивал гривой, так что на Джареда отлетали подсыхающие комки грязи.
- Жаль, что так получилось, - сказал им Фред. – Но – удачи в Траве.
- Тебе тоже, бородавочник. И детям, и внукам, - весело сказал Дженсен.
- Ну, если пережили Жару и вчерашнюю ночь, то, может, и до правнуков дотянем, - усмехнулся Фред. – Спасибо вам.
Джаред опять ничего не понимал. Вот это ему не нравилось – он выпадал из происходящего, как будто спал целую вечность.
- Аууу, что происходит, Дженсен?
Дженсен дождался, пока последняя зебра развернется к ним спиной и отойдет, а последний сурикат юркнет в яму, послушал, как за ним осыпается сухая земля, и сказал:
- Нам здесь нет места.
Он опять говорил какие-то страшные вещи так, словно речь шла о чем-то давно решенном.
- Что значит - нет?
- Ну, - Дженсен вдруг смутился, - я был не совсем прав, наверное. Но у меня не было выбора. Я… я отдал озеро, Джаред. Озеро – за помощь Прайда. Так что места у нас теперь нет.
***
А потом, словно ничего Ужасного не произошло, опустился на землю и начал
вылизывать грязные лапы.
- Поможешь мне со спиной? – спросил Дженсен. - И не надо смотреть на меня вот так, а?
- Ты нарочно про спину? – огрызнулся Джаред. - Нет, Дженни, но как же? Я не понимаю. Я совсем не понимаю.
Он перебрался Дженсену за спину, там была такая грязища, словно его полночи валяли гиены. Это даже лизать было нельзя, Джаред поскреб слипшуюся шерсть лапой.
Дженсен фыркнул и довольно прогнулся.
- Нет, ты, кошка, я хочу понять…
- Ну я же говорил тебе про Правила. Прайд главнее льва, так водопои не устраивают, да и дурной пример…
- Какой пример, - возмутился Джаред, - какой? Мы что, стервятничали?
- Идиот, - почему-то весело сказал Дженсен, - тебе не приходило в голову, что лев не может жить с собакой? И уж тем более – с риджбеком?
- А риджбек, значит, со львом может? – вдруг обиделся Джаред. - Всё только по твоим Правилам?
- Думаю, из твоей Стаи нас турнули бы точно так же.
Дженсен урчал и прогибался под его лапами.
- Я не понимаю, - в который раз повторил Джаред, - что именно тебя так развеселило?
- Определенность, - неопределенно ответил Дженсен. – Я - не ты, я не умею совмещать несовместимое. Ну, кроме тебя, пожалуй, - и Джаред услышал, что он улыбается, - а вот всё остальное – нет. Нельзя жить в Прайде и нарушать его Правила. Нельзя нарушать Правила Травы. Нельзя думать, что за нарушения тебе ничего не будет. Так не бывает. И нам еще повезло.
- Повезло?! – переспросил Джаред. - Тебя выкинули из Дома, и это – повезло?
- А если бы ты погиб, то в чем бы был смысл Дома? – тихо сказал Дженсен.
- А, - глубокомысленно пробормотал Джаред и замолчал.
Пожалуй, полизать спину было сейчас лучшим решением.
- Ну да, я - идиот, - согласился он через какое-то время пыхтения, урчания и других замечательно невнятных звуков, - ведь всё началось из-за меня.
- Ты ни при чем. Прайд, он немного… того… мутит мозги, - виновато сказал Дженсен. – Просто я думал… хотел, чтобы все… вместе…
Он был таким неловким и так явно хотел сказать что-то совсем другое, что
Джаред предпочел сменить тему.
- Я очень хочу пить, Дженни. Давай доберемся хотя бы до воды гиен.
- Да, конечно, прости. Медленно идти ты сможешь? А есть хочешь?
- Нет, сначала пить, - и Джаред в первый раз за последний день посмотрел на грязь. Там валялись туши – темные на темном, а над грязью уже кружили грифы.
- Не хочется туда лезть, но в лесу до воды далеко. Вставай.
Джаред продержался уже довольно долго и отвлекся от интересующей темы на целую Вечность, по его мнению. И теперь его просто распирало.
- Дженни, ну, пока мы идем, ну, скажи, - у него на языке вертелась тысяча вопросов, - что ты говорил Феррис? А Данниль? И тебе совсем-совсем не жалко Дома? А Прайда?
Дженсен посмотрел на него искоса и вздохнул:
- Я должен объяснить всё подробно? В Большом-Большом Рассказе?
- Ну, конечно, - Джаред хотел подпрыгнуть, но подпрыгивалось пока не очень, и он просто вильнул хвостом, - конечно!
- О, Великая Трава.
- Травы сейчас нет, не отмажешься.
Они, хлюпая, брели по грязи, пробираясь к источнику за камнем.
- Неужели надо что-то объяснять, чтобы ты понял, что мой Прайд – это ты? – пробормотал Дженсен. - По-моему, всё и так ясно.
Джаред остановился и посмотрел на него – грязного, усталого и смущенного. Сейчас совсем непохожего на Главного.
И Джаред великодушно решил Дженсена пожалеть – в конце концов, у них теперь для Большого-Большого Рассказа получалась целая жизнь впереди. А в том, что он сможет раскрутить Дженсена на Рассказ, – он не сомневался ни разу.
Ведь, в самом конце всех-всех концов, Джаред был его Прайдом. А Прайд всегда главнее льва. Ну, если использовать Правила для себя, правда?
***ЭПИЛОГ***
Слухи, выраставшие из Великой Травы, не всегда оставались слухами.
И те, кто по эту сторону Холмов знали Росса и Джея, верили тому, что шептала
Трава.
О том, например, как заживал джеевский бок и сколько раз они поссорились из–за лечебных собачьих слюней.
И об их походе через лес, и о тишине, в которой их провожали Подданные, оставшиеся без сбежавшего Короля Миш-Миша.
И о Времени Дождя, которое встретило их на вершине первого же Холма – сыром и прекрасном.
И о том, как они валялись в мокром подлеске, и ловили Воду-с-Неба, и смеялись так, что их было слышно далеко-далеко в лесу.
И об их новом Доме – там, за Холмами, а старик Фред даже собирался их проведать, только дети и внуки не пустили – должен же был кто-то учить уму-разуму маленьких правнуков?
Но только об одном ничего не шептала Великая Трава – о Большом-Большом Рассказе, который Росс, конечно, так и не сочинил. Несмотря на то, что его Прайд был Очень Главным и Очень Настойчивым.
А еще о том – как Росс улыбался, закрывал глаза и качал головой, когда Джей рассказывал ему эту историю с самого начала. Вот именно такой, как вы её прочитали.
FIN.
Метки:
Похожие материалы
Комментарии
Нет комментариев